Мы замечаем парня в униформе образовательного центра. Он выбрасывает листовки в урну, затем направляется в сторону дороги. Это Саян.
— Вот он, тварь, — говорю я, наконец сказав хоть что-то.
— Это точно, — тихо отвечает Катя.
— Надо рассказать всё его тёте.
— Зачем?
— В смысле зачем?
— Она всё равно ничего не сделает. Он же её племянник.
— Нет, ну хоть что-то мы же должны сделать.
— А что мы можем сделать?
Я замолкаю на мгновение, но затем решаюсь сказать:
— Да, тут ты права. Может, тогда сходим и возьмём собачий корм?
— У меня денег нет.
— У меня есть. Пошли.
Возле офиса мы стоим и сыплем еду щенку. Он радостно виляет хвостом, бегает вокруг нас и пытается ластиться. Катя улыбается. Впервые за долгое время.
Она не приходит на работу на следующий день. Оно и неудивительно, ей нужно время на то, чтобы пережить эту ситуацию. А для меня начинается ещё один скучный серый день. Я снова подхожу к случайным людям, снова начинаю говорить: «Добрый день, образовательный центр «Study Light» открыл набор детей в возрасте от 4 лет для начальной подготовки в школу. Так же есть программа по репетиторству для учеников первого, второго и третьего классов. Первый день абсолютно бесплатно!», снова вижу людей, слушающих меня чисто из вежливости. Но мне всё равно, просто делаю свою работу, просто занимаюсь своими делами, просто получаю за это плату. Пересчитываю листовки, их осталось не больше пятидесяти. Ну что ж, скоро пойду в офис, получу денежку и вернусь домой. Это, конечно, радует.
Я подхожу к зданию и снова вижу Саяна. Он что-то смеётся. Рядом с ним стоит Катя. Удивлён, что она здесь. Не понимаю, для чего ей приходить сюда?
Она склоняется над чем-то и смотрит совсем безрадостно. Я подхожу всё ближе и ближе, и напряжение внутри становится всё больше и больше. Смех Саяна становится всё громче и громче, он заливается на всю улицу, а мимо проходящие люди смотрят на него с презрением. Я становлюсь рядом с ними.
На асфальте лежит щенок, тот самый, но уже не живой, а мёртвый. Задавила машина. Его бездыханное тело становится причиной смеха Саяна и ещё более опечаленного настроения Кати.
— Наконец-то, — сквозь смех говорит Саян, — наконец-то этого надоедливого пса убили. Теперь никто не будет тут гадить.
Катя совершенно никак на это не реагирует. Слишком глубоко погружена в свои мысли, чтобы ответить ему хоть как-то, чтобы сказать что-то. Ей явно не до этого.
Я поднимаюсь с колен, поворачиваюсь к Саяну и ударяю ему в лицо.
***
Мы сидим с Катей на точке обозрения. Дождь мелкими каплями начинает падать на нас, становясь с каждым мгновением всё сильнее и сильнее, пока, наконец, не превращается в полноценный ливень. Чтобы не промокнуть полностью я предлагаю ей присесть в беседке.
— Не хочу, — задумчиво отвечает она.
— Но ты можешь заболеть.
— Ничего.
Она снова достаёт сигарету и закуривает.
— Не думаю, что твоя мама была бы рада…
— Ладно. Её уже нет.
— Почему ты уволилась?
— Мне там нечего делать. Да и тебя же уволили.
— Слушай, тебе не…
— Да, мне холодно. Я вообще решила работать чтобы как-то ей помочь собрать на лечение. А теперь уже поздно.