Сарбай Нурсултан
(г. Кокшетау)
Встреча
Максат подошёл к кровати и присел с краю.
– Как ты? — Максат не знал, что ещё сказать.
– Да нормально. Ну, если так вообще можно сказать, типа.
Между ними повисло неловкое молчание, длившееся с минуту. Никто не хотел ничего говорить друг другу. Однако Бектас всё же решился спросить:
– Сам как?
– Ну…, — брат замешкался, – сам понимаешь. Я…, – он потёр нос. – Отлично выглядишь, кстати. Лучше, чем, когда мы забирали…
– Да-да, я понял.
– Да…, – Максат запнулся. – А… а мама в больнице, так ведь?
– Да. Она с батей до конца сидела. Самой потом плохо стало, её сразу забрали, и в больницу положили.
– Мгм… а ты… Ты Дане не звонил, не писал ничего?
– Не. Да чё ей вообще говорить? Лучше не надо, она ж типа беременна.
– Да. Не-нет, я в общем спрашиваю, мало ли, – Максат тяжело вздохнул. – Вдруг ты говорил с ней.
– Да не… это, – Бектас почесал затылок, пытаясь вспомнить что-то очень важное, — как его там, дядь Наурызбай приходил.
– Да? И когда? – Максат оживился.
– Да вот, недавно. Пришёл и сказал, типа, кабыл болсын1. И это, денег на бата2 дал. Ну, я его и поблагодарил, сказал, рахмет агай3. Я честно скажу, понятия не имею, что там говорят в такие моменты.
– Хех, – на лице Максата возникла тень улыбки, но через мгновение лицо потемнело. – М-да. Он к маме поехал, в больницу, не так ли?
– Вроде да, – Бектас облизнул губы. – Да, точно, он чё-то такое говорил. Наверное, к ней и поехал, да. А ты это, не боишься от меня заразиться?
Максат усмехнулся, затем ответил:
— Я переболел.
– М-да. Доктора не указали причину смерти?
– Там на столе бумажка лежит, мне дали, – Бектас показал в сторону столовой. – Я почитал там, не разобрался. Да и чёрт с ним, – он махнул рукой. – Он же уже умер, да? Так чего копаться дальше, всё ведь уже решено, – он замолчал на мгновение, затем продолжил. — Когда нам результаты тестов пришли, я обрадовался, типа, у него нет короны. Но ему постоянно хуже становилось. Потом вообще плохо стало, забрали на «скорой», – он выдохнул. – И вот, через пару деньков он всё.
– Благо не вирус этот поганый. Хоть тело отдали.
– Ага. Не, говорят, что это вирус, просто он не у всех проявляется. Какая-то его там разновидность, что ли. Но на бумажке сказано, что всё чисто.
И вновь воцарилась тишина. Максат достал из кармана старые часы, подаренные отцом.
– Сколько, к слову, дядя Наурызбай дал денег?
– Двадцатку вроде. Мамка сказала эти деньги никуда не тратить. Они это, священные, типа. Сказала записывать каждую копейку. Я вон для этого тетрадку завёл специально, — он встал с кровати, подошёл к полке и показал тетрадь.
– М-м.
Старший брат открыл тетрадку и стал внимательно рассматривать запись.
– Слушай, раз о деньгах уже начали, у тебя не найдётся немного, а?
– Да конечно, – Максат полез во внутренний карман пиджака за кошельком, но внезапно остановился. – А тебе зачем?
– Ну как зачем, на домашние, типа, нужды, –голос Бектаса становился всё тише и тише. – Сам понимаешь, ща всё сложно.
– Ты так и не завязал с выпивкой, – он застегнул пуговицы пиджака.
– Я…э-э…