Валерия Крутова
Зайди. И выйди потом
Эти деревья, которые нас окружают сейчас, не помогают совсем. Они прямые, ровные и смелые. Смотрят вверх и плевать им, что там внизу. А внизу я, никак не могу высказать, что думаю. Не могу для себя даже сформулировать, что переполняет и держит в напряжении. Ужасающее напряжение от непонимания ситуации. И успокаивающая равнина за окном сплошь утыканная соснами – никакого от неё толку.
Я смотрю на тебя, хочу сказать что-то. И не могу, словно ты далеко, хотя рядом был вот позавчера буквально. И я снова хочу этого «рядом», снова хочу. А ты заходишь и говоришь: «Ну всё, мне пора». Зачем заходил?»
Зайди и выйди. И не заходи больше. Или стой, зайди. Потом выйди, потом, когда я захочу этого. Может, и не захочу, ты тогда не выходи. Или нет, зайди и сам по себе больше не выходи, несмотря на то, хочу я этого или нет.
Или вообще не заходи никогда.
В этой комнате страшно одной, на самом деле. Но мне хорошо в страхе, я тут привыкла. Понимаешь? Не там, а тут.
И на улице темень – какая же она красивая. Особенно, когда снег идёт. Помнишь, он шёл? Всегда вокруг нас шёл и не уходил, как ты. Правда, лежал недолго всегда. Как так получается? Снег так долго идёт, а потом исчезает будто не было его, и я всё придумала.
Я всё придумала, правда. И улыбки эти, и глаза, и взгляды, и мурашки по коже. Выдумала и поверила сама. И нет бы дверь тебе не открывать. Я открываю и открываю.
Птица поёт всегда, та, у дома которая живёт. То есть, я думаю, что она одна, может и разные поют. Но она всегда поёт, когда идёт снег. И когда ты приходишь. Она даже летом поёт, когда ты приходишь. И снег даже летом идёт просто потому, что ты потом выходишь. И дверью хлопаешь. Или я хлопаю. Не помню.
Ты говоришь: «ну всё я пошёл». А я равнодушно: «окей. Иди». И хлопаю тебе в спину звуком выстрела. А выстрел этот – в меня попадает. До боже мой, не уходи, а! И грудь болит, я даже думаю, что лопнет, потому что сердце сразу набухает от возмущения. Презрения к себе за слабость и трусость. И вот, вроде бы взрослые люди, женаты даже, как большие, как деревья. Ветками переплелись, корнями тоже. А стволы на расстоянии и не тянутся друг к другу уже, потому что сами прекрасно могут выстоять. Деревьям поддержка не нужна. Да к чёрту этот толстый ствол, если он означает, что я лишена желания чувствовать тебя.
Не уходи, а. Ну или вернись потом сразу. Не потом, когда время настанет, а сразу, вроде как зря ушёл. Со словами какими-нибудь, глупыми. С поцелуями своими. Да хоть с конфетками или вином, не знаю уж, где ты их так быстро возьмёшь. А можешь просто вернуться и сесть, будто не уходил и кино включить.
В этой комнате тогда перестанет быть страшно. Разве что, я буду переживать, что ты снова уйдёшь. Но если ты очень долго будешь сидеть и смотреть на меня этими глазами своими, тогда я перестану бояться. Привыкну, стволом потянусь, сломаю пару веток, конечно же, тресну, может, в паре мест, но перестану быть одна.
Потом ты сходишь на кухню за чаем или поесть принести. Поешь там сам, может, потому что я на ночь не ем. Может и нет, ты ведь тоже соблюдаешь режим питания. Ну ладно, в крайнем случае, воды выпьешь. Если будешь пить, принеси и мне. У меня совсем пересохло горло. И я сама вся уже высохла.