Ольга Шиленко
Поэтам
Чем чище звучит ваша Лира,
тем тише, порой, псевдоним.
Ведь здесь не потребны кумиры,
толпа покорилась другим.
Как очи сонм звёзд не вмещают,
так всех вас не вместят сердца.
Но нету на это печали,
гордыни и слов из свинца.
Вас всех, поцелованных Музой,
зрят зорко с престола небес.
Вам столько даровано музык,
вам послано столько чудес!
Богаче, чем вы никто не был,
добрей и смиреннее нет.
Поэты — посланники неба.
Однажды приходит их Свет.
Веку
Зачем ты так? Я фейсом не торгую,
ни лирой не торгую, ни душой.
Проклятый век, люби меня такую,
и не стирай совсем уж в порошок.
Пройдёт война, тщеславие и голод,
насытятся акулы у руля.
Не сгубит нас ни жар пустынь,
ни холод.
И не сойдёт вовек с оси Земля.
Типун на злой язык…Земля живая.
Она, как люди не сойдёт с ума.
Никто её судьбою не играет.
Она играет судьбами сама.
А потому соломинкой в потоке
плыви, мой век, природу не гневя,
плыви, дыши и выживи в потопе,
какой ни есть, а я люблю тебя!
***
Шёлковый ветер. Сквозная теплынь.
Пыль осыпает астрал, как полынь.
В этой пыли — по колено, по грудь
вечно горчит человеческий путь.
Ты не слепи меня зАхлынь-светлынь
и не горчи, не уйди, не отхлынь.
Видишь, как струйкой сочится елей,
видишь, как бредни плетёт чародей?
Шёлковый ветер. Паучьи в нём сети.
Спит в них душа, утомлённая светом.
Рыщут голодные волки в степи.
Выросло Лихо, смотри, не проспи.
***
Месяц созрел и упал, как орех.
Было любить этот месяц не грех.
Месяц светил и катился ранет.
Глядь, ни ранета, ни месяца нет.
Мой виноград расклевали шпаки,
падают искры с небесной реки.
Груш кулаки по навесу гремят,
птицы урлят, улетая в закат.
Лист и перо залетели в окно,
что там ещё нам с тобой суждено?
…Пусть ничего не случится уже,
в бочках дожди, тёплый август в душе.
2000-й
Окончен бал. Погасли свечи.
Мы сняли маски. Спал швейцар.
Окончен век. Поникли плечи.
И мы надели два лица.
Одно лицо — двадцатый век.
Лицо другое — двадцать первый.
Ты — бывший светлый человек,
И ты, что сумрачней, наверно.
Взошёл над миром в одночасье
Двуликий Янус, что видал,
Звезду пленительного счастья,
Которую потом предал…
***
Не идти б туда — не знаю куда,
не нести того — не знаю, чего.
Нынче осенью не чиста вода,
кружит засуха над мошной-травой.
Чахнут душеньки, чистоган пасут,
за моря везут забугорные.
Да не ведают, будет Божий суд.
Злятся демоны, кружат вОроны.
Был любимый сын, великаном рос,
не за цветиком плыл за аленьким.
Уплывал от слёз, уплывал от гроз.
А уплыл и пропал там карликом.
Не ходить бы нам по косе кривой.
Нынче осенью в море шторм.
Ждёт сторонушка нас к себе домой.
Не терять бы её ни за что.
***
Карают за белые флаги,
нейтральные воды клянут.
Кораблики из бумаги
на битву плывут и плывут.
Солдат — неудач своих пленник
на вахте бессонно стоит,
пока демон-тажник вселенной
в мирах черепами гремит.
Родился пацан у солдата.
Надежда в глазах моряков.
Но смотрят на них автоматы
пустыми глазами стволов.
Потанцевать бы солдатам
в берёзах под белой луной,
а пули визжат им: — Не надо!
Вернитесь живыми домой.
***
Встали в тот год у реки
райские яблони счастья.
И от весёлой тоски
треснула Полная Чаша.
Нанял отец сухогруз,
взял с собой саженец счастья
и повезли мы грусть
в город, в огни, в напасти.
Ждали плодов от дерева,
в ствол забивали гвоздь…
Как-то к резному терему
странный подъехал гость.
Глянула мать на гостя
и… позабыла отца…
…………………… ……….
Где-то их белые кости…
У сказки той нету конца.
1 2