Белый конь снова побрёл по площадке с разбросанными копьями. В этот раз он не задел ни одного древка.
На рассвете две тысячи воинов под командованием Олжабай батыра выступили в поход.
*Да помогут аруахи!
**Прости, господи.
Джунгарское ополчение
Разрозненные каракалмакские отряды, огрызаясь в редких стычках, отступали. Тумен Олжабая двигался вниз вдоль реки, которую калмаки называли Цаган, что означает белая, а казахи – Шаган. Река, вытекая из меловых гор Шынгыстау, впадала в Иртыш, и её воды, действительно, были грязно-молочного цвета. Взятый в плен «язык» рассказал, что впереди небольшой отряд нойона Шонхора прикрывает отступление нескольких аймаков. Через день, в низовьях реки тумен Олжабая встретился с отрядом Шонхора. Калмаков было явно меньше, но они заняли выгодную позицию на господствующей высоте.
Под вечер, как только солнце оказалось за спинами казахского войска, Олжабай батыр в кольчуге-киреуке, шлеме и со щитом, на своём пегом иноходце Кулынкоке выехал на осмотр местности. Два небольших холма, похожих на девичьи груди – Кыземщек торчали вдоль берега Шагана. Впереди на более высоком холме располагался вражеский отряд. Ветерок доносил громкие возгласы, смех, тянуло арзой – молочной водкой. Пара воинов схватили ружья, установили на сошки и принялись целиться в одинокого всадника. Вечёрнее солнце косыми лучами освещало поле предстоящего боя и било в глаза стрелкам, мешая прицельной стрельбе, да и выпитая арза не добавляла им меткости. Бас-батыр несколько раз проскакал мимо холма на расстоянии излета пули, не останавливаясь, не подставляясь под выстрел и внимательно оглядывая лагерь противника. Один за другим раздались два выстрела, и две пули-недолета уткнулись в землю, подняв облачка пыли.
Молодые воины-ополченцы в малахаях сидели кучками, длинные и чёрные на концах копья были составлены в пирамиды. Видимо, как не раз доносили ему ранее разведчики, это были заострённые и обожжённые на огне палки. А где чёрный лес копий с конскими бунчуками? Где мергены с длинными мылтыками и высокими деревянными щитами? Где верблюжья артиллерия с пушками-зенбиреками? Где всё то, что составляло былую славу Великой Джунгарии? То, что Олжабай видел в Анракайской битве, в горах Баян-ола и во множестве других больших и малых сражений? Лишь два-три десятка воинов-цириков были похожи на профессионалов и имели традиционно-грозный вид. Что же, тем лучше! В их слабости наша сила. Бас-батыр остался доволен.
Однако, несмотря на недостаток вооружения и малочисленность, это был опасный противник, занявший выгодную позицию. Завтра утром наши воины вынуждены будут скакать вверх, да и солнце будет бить им в глаза. К тому же Олжабай не сомневался, что видимая группа воинов – всего лишь приманка. Наверняка, с другой стороны холма спрятан ещё один засадный и хорошо вооруженный полк. Опытный батыр хорошо знал эту старую джунгарскую хитрость. На первый взгляд кажется, что предстоит легкая победа над малочисленным противником, но во время кульминации боя откуда-нибудь, как джинн из-под земли, выскакивает другой отряд с длинными копьями наперевес, выстроенный в боевой порядок «хошуун» или «бычьи рога», и с криками: «Уралан!.. Уракх!», — врезается в ваши ряды, как нож в масло. В таком бою в прошлом году погиб его соратник и младший брат Жасыбай…