В 1949 году, когда маленькому Мурату было шесть лет, Мухтар Омарханович уже в Алма-Ате отвёл сына в первый класс казахской школы. Родители были убеждены, что сын должен учиться на родном языке. В этой школе учились дети из аулов, которые в основном жили в интернате. Мальчик вновь оказался в мире, где говорили только на казахском языке. Общение, дружба с сельскими детьми также оказали влияние на формирование будущей личности. Конечно, общение с аульскими ребятами помогло ему глубже узнать не только язык, но и быт, психологию соплеменников. В эти годы Мурат по совету отца уже читал, сидя рядом с мамой, вслух эпопею «Путь Абая». Известно, что качество преподавания в казахских классах тогда было намного ниже, чем в русских, поэтому родители были вынуждены в четвертом классе перевести Мурата в русскую школу, но знание родного языка, бесконечная любовь к нему остались навсегда.
Вспомним, что Мухтар Омарханович был выпускником филологического факультета Ленинградского университета, он великолепно знал русский язык. Отец строго следил, чтобы сын хорошо владел не только родным, но и русским языком. В школьные годы Мурат очень много читает: он погружается в мир казахской, русской и европейской классической литературы.
Когда наш герой учился в десятом классе, отец привёз его и Ернара, младшего брата Мурата, в Москву, чтобы они познакомились с этим городом. Уже стоял вопрос, в каком вузе будет учиться Мурат. В те годы в моде была химия, много говорили о «всемирной химической революции». Отец советовал поступить на химфак МГУ, но сын, побывав на различных факультетах университета, решил стать востоковедом, ведь ему были ближе литература и язык. Мухтар Омарханович поддержал замыслы сына. В тот год при МГУ был открыт Институт восточных языков. Юноша колебался, на какое отделение поступать: арабское или китайское. Мурат сдал документы на китайское отделение, так как в школе изучал немецкий язык, а на арабское – поступали выпускники школ со знанием английского языка. Отец и здесь поддержал выбор сына: Мухтар Омарханович считал, что многие документы по истории казахского народа находятся в Китае, написаны на китайском языке и их надо изучать. Так Мурат Ауэзов выбрал свою профессию и стал китаеведом.
В студенческие годы Мурат Ауэзов погружается в таинственный мир китайской культуры: он изучает иероглифы, язык, литературу, историю, философию и религии этого народа. Конечно, он интересуется судьбой родного казахского и братского уйгурского народа в Китае.
Конец 1950-х — начало 1960-х годов были сложным временем в истории государства. Никита Хрущев тогда на весь мир заявил, что к 1980 году в СССР построят коммунизм, появится новая общность людей — советский народ, где граждане будут говорить на одном языке – русском. Конечно, молодое горячее сердце студента Мурата не могло принять это: он ни за что не смирился бы, если бы его родной казахский язык исчез. По всему Казахстану в те годы стали закрывать школы с казахским языком обучения и переводить документацию на русский язык, преподавание в вузах и техникумах велось только на этом языке. Закрывались и мечети, вновь стали преследовать верующих, в первую очередь, имамов, в стране процветал воинствующий атеизм (мне, сыну имама, это хорошо известно). Видя всё это, Мурат Ауэзов создал среди казахских студентов, обучающихся в вузах Москвы и Ленинграда, культурно-просветительское общество «Жас тұлпар», выступающее против ассимиляции казахского народа, за развитие национального самосознания. Между собой молодые люди говорили только на родном языке. Но, вместе с тем, жастулпаровцы считали, что народам нельзя жить, замкнувшись в узко этнических или племенных рамках, а родной язык – это мост, который связывает тебя с другими культурами. Есть язык – есть народ, нет языка – нет народа. Юные патриоты встречались с молодыми людьми многих областей республики и Омской области России. Их взгляды были близки к идеям алашардынцев: это не могли не заметить только слепые. Разумеется, многие идеи движения противоречили официальной советской идеологии.