Наконец, благополучно прилетели в Алматы. Рулёжка — разрешение на стоянку — загрузка на фуру — доставка и выгрузка на складе… Ушло ещё несколько волшебных коробок…
В городских газетах я дал рекламу:
Любимый напиток императора Наполеона.
Настолько дёшев, что его могут купить многие бизнесмены.
Даже по безналичному расчёту!
Кроме продаж, я менялся бартером на баночное корейское пиво, на китайскую тушёнку, на постельное бельё, на стройматериалы, платил калым за невесту, штрафы инспекторам ГАИ, делал подарки в госучреждениях… В городе наивысшим шиком стало пить коньяк «Наполеон». Но товар не уходил влёт. Себестоимость, а соответственно и цена оказались высокими, а изысканного и тонкого вкуса не было.
Конечно, я не раз пробовал свой «Наполеон», но, что к чему, понял не сразу — не было опыта в дегустации качественного алкоголя; да и показанный сертификат, и магия бренда действовали. Лишь вовремя понял, что угощать таким женщину — не комильфо. Гораздо позже выяснилось, что это была польская подделка — подкрашенный коньячный спирт. Оказалось, что во Франции маркировка «Наполеон» обозначает срок выдержки коньяка в дубовых бочках — более 6 лет. Есть «Napoleon Camus», есть «Napoleon Hennessy», есть «Napoleon Courvoisier» — действительно, любимый напиток Наполеона Бонапарта… А просто коньяка «Napoleon» нет (есть бренди)! Но самое удивительное — никто из покупателей не предъявил претензий. Ни разу! Вот он — дурман магии французского бренда!
Чудо-устройство для уменьшения коррозии тоже оказалось обманкой для лохов. Я его разрезал — это был просто кусок пластмассы со светодиодом и парой проводов. Пришлось выкинуть почти полную сумку на помойку.
Азарт первопроходца постепенно проходил, а разочарования множились. «Шестёрку» разбил брат, «девятку мокрый асфальт» угнали без следа, предоплата за вагон сахара пропала — даже нанятые бандиты не помогли, галопирующая гиперинфляция быстро съедала прибыль. Была ещё куча неприятностей с воровством товаров, с наездами налоговой инспекции, с покушениями и убийствами знакомых… Порой становилось неприятно и стыдно и за «антикоррозин», и за польскую подделку, но необходимость отбить кредит заставляла бежать и крутиться, как белка в колесе.
В 1993 году Казахстан избавился от рубля и перешёл на свою валюту — тенге. Коммерция за пределами республики стала возможной только на доллары. Смельчаки, летевшие в Москву с дипломатами, набитыми баксами, пропадали без вести. Так пропали два моих двоюродных брата… Правда, через несколько лет один объявился в Калининграде, а другой во французском Иностранном легионе. Слава богу, что не в земле сырой! А вот банкир Нурсеит не избежал этой участи — его зверски убили должники в собственном доме вместе с женой и ребёнком.
Дикий капитализм раскрывал свои грани — красивую брендовую внешность и жесткую горечь вкуса, а джунгли предпринимательства превращались в минное поле: ловушки, растяжки, вспышка слева — ложись, выстрел справа — ложись, спереди контратака налоговиков — прячься где можешь, а отступать некуда — позади кредит… Но не бывает худа без добра. После введения тенге все рублёвые суммы обесценились со страшной силой. Миллионные кредиты превратились в долларовую пыль. Банк «Камкор» лопнул, и ликвидационная комиссия постановила, что мой долг банку по кредитам составляет $300! А представитель комиссии — шустрая женщина намекнула, что для её кармана достаточно половины суммы. Я заплатил и снова стал свободным, как «свободно плавающая валюта».