Действующая армия. 2.05.1944 года
Родная моя, хорошая! Сегодня был тяжелый день. Настроение скверное, и погода ему словно аккомпонирует – небо заволокли черные тучи. Сеет мелкий дождик, иногда даже снег. Ветер жалобно, совсем не по весеннему завывает среди побитых снарядами сосен. И лес какой-то неприветливый, серый стоит. В землянке полутемно и тихо, только в печке слегка потрескивают дрова, да где-то рядом иногда слышны взрывы мин и снарядов.
Передо мной твое письмо и твое фото. Я долго, не отрываясь, смотрю на него… Ты улыбаешься. И словно нет вокруг темного леса, угрюмой землянки, окопов… Словно выглянуло теплое майское солнышко…
Сегодня в одном месте нас чуть не накрыл тяжелый снаряд. Выскочили. Пробираемся домой (домой – значит, к своей землянке), по дороге несколько раз буквально на руках приходилось вытаскивать машину из болота. Пришел домой поздно вечером усталый, голодный, злой… Но тут заходит почтальон. Письмо от тебя. Если бы ты только знала, Валенька, как я читал твое письмо! Так измученный жарой путник припадает к холодному роднику… Душа оттаивала и раскрывалась, как цветок под теплым лучом солнца. И если моя необыкновенная подруга, которая сейчас от меня за тысячи километров, которую я не видел ни разу в жизни, так ободряет меня и так беспокоится, как самый родной человек, значит, стоит жить! Значит, надо бороться!»
Действующая армия, 14. 05.1944 года
Милая Валя! Иногда мне кажется, что война идет уже десятки лет. И веришь ли, милая, иногда не выдерживают нервы. Ну что с ним поделать! В жарком бою порой бывает спокойнее, чем в минуты затишья.
Сегодня к нам на передний край привезли кинокартину. Для этого специально оборудована машина с закрытым экраном, и фильм можно показывать под носом у немцев. Но выдал нас моторчик. Ночь весенняя тихая-тихая. Собрались мы в машине, только начали смотреть кинокартину « Выборгская сторона». В это время страшные взрывы – начался артналет. И здесь я еще раз в жизни убедился. Как мне правдиво подсказывает сердце
Вот недавно в феврале было такое. На НП в землянке мне стало почему-то не по себе. Так и подмывало уйти… Я долго колебался, но потом все-таки вышел, и буквально через 2-3 минуты в землянку угодил тяжелый снаряд, и все, кто там был, погибли. Вот и сегодня с такой неохотой смотрел фильм, все хотелось уйти в землянку, но друг уговорил остаться. И вот в нашу машину посыпались бомбы, а над головами повисли на парашютиках осветительные ракеты. На мое счастье недалеко от меня оказалась маленькая траншейка, и я туда спикировал. Ну как после этого не поверить в судьбу! Моя фортуна мне помогает. Мне почему-то хочется верить, что меня не заденет ни осколок, ни пуля».
Действующая армия, 15. 06.1944 года.
Милая Валя! Прости меня, серого медведя, но сейчас такая обстановка на фронте, что не только письма писать некогда, но нет даже минутки, чтобы поесть. О сне я вообще не говорю. Если придется в сутки пару часов уснуть в машине, или под лафетом орудия, то хорошо. О событиях у нас ты, наверное, читаешь в газетах и будешь скоро читать еще больше. (По законам военного времени бойцам запрещалось в письмах описывать бои и называть населенные пункты, где располагалась часть – авт.). Бьем немца, гоним проклятого! Только в этом и душу отводишь – знаешь, что каждый день боя приближает нас к нашей встрече. И во имя этого, во имя Победы, во имя страшной ненависти, во имя нашей большой необыкновенной любви – я отдаю все. Я не жалею сейчас сил, чтобы потом честно сказать — я защищал Родину, я выстрадал, отвоевал наше счастье! И я счастлив, что где-то далеко-далеко в солнечной Алма-Ате есть человек, для которого моя жизнь также дорога, как мне самому.